Лихой кавалерии в регулярной армии Ангбанда нет, так что конюшен с лошадьми не так много, а прочие верховые животные содержатся в другого рода "загонах".
Основные конюшни Ангбанда представляют собою несколько длинных однотипных зданий предельно простой архитектуры (столбы, вбитые в землю, проемы где-то до двух третей высоты заложены камнем, сверху оставлены пустые пространства для вентилляции, наклонная крыша, чтобы снег не залеживался) . Расположены в максимальном удалении от места выгула драконов, поскольку дракон - существо огнедышащее, а прецеденты бывали. По сходным причинам построены конюшни не из дерева, а из камня. Крыши черепичные, а не соломенные, как было раньше. Таким образом, ангбандские скакуны всех пород живут лучше, чем большая часть рядового состава армии Севера.
В холодное время года пространство между крышей и верхней границей стен для тепла занавешивается кожаными чехлами.
Конюхи, преимущественно орки из горных послений, дежурят круглосуточно.
К конюшням ведет широкая мощеная дорога.
Конюшни
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться124-07-2010 14:58:53
Поделиться224-07-2010 15:51:25
Гортхауэр, выражаясь корректно, отличался "классическим мышлением". Иными словами, воображения у него не было ни на грош (если речь не шла о тактике боя или изощренной гадости ближним и дальним). Верх своей бытовой фантазии он продемонстрировал, назвав Снежка Снежком. Боевого коня он тоже назвал довольно просто - Конем. После неслабого укуса, сопровождавшегося взглядом, достойным дюжины оскорбленных красавиц, Гортхауэр понял, что скотина тоже что-то чувствует. Страдает и обижается.
Думал неделю. Консультировался с Асгерд. Узнал кучу неприличных слов околомединского толку. И чуть не лишился зуба на втором слоге придуманного в муках имени. Коню, видимо, не нравились мудреные термины.
Думал еще неделю. Едва не получил копытом по ребрам при попытке обозвать животное "Элхэ" в память о своей фобии.
Думал еще неделю. А потом его озарило.
Ну здравствуй, Рыжик, - Гортхауэр потрепал по шее антрацитово-черного красавца. Если бы Рыжик мог ответить, Гортхауэр узнал бы о себе много нового, но Рыжик гордо молчал, хотя взор его был красноречив донельзя. Тебя сегодня хорошо кормили? Рыжик все так же мрачно мерил повелителя Воинов взглядом, явно приглашая пойти лесом. Причем пешком. Впрочем, вопрос был риторический. Сутя по обмотанной тряпкой руке слуги, завтрак у Рыжика сегодня уже состоялся. Все кусаешься, скотина зловредная? Зловредная скотина продемонстрировала зубки. Снежок, увидев их размер, обзавелся бы массой комплексов. Кто будет скалиться, тому рог на лоб приклепают, вымажут розовой краской, нарисуют пару-тройку звездочек и отправят к эльфам, знакомиться, - любезно пообещал Гортхауэр. Оскал мигом исчез.
Будучи в прекрасном расположении духа, Повелитель Воинов вывел коня на солнышко, потрепал гриву и перья и устроился в теньке, дожидаясь остальных участников намечающегося трагифарса. Рыжик, как временно исполняющий обязанности Снежка, улегся рядом и, убедившись, что хозяин смотрит в другую сторону, одарил снующего неподалеку орка белоснежным оскалом. Орка как ветром сдуло.
Поделиться324-07-2010 18:57:12
Мастерская
Мор влетела в конюшню бодро, как налетает на обжитое побережье торнадо. Караульные орки даже рявкнуть не успели, как она была уже там и уверенно направлялась в самый дальний конец длинного крытого помещения. Их обдало резким, откровенным и оттого совершенно неприличным запахом спирта и еще какой-то дряни. От хрупкой эльфийской девченки разило так, что подобного купажа ароматов они не слышали даже от командира отряда. Один из них пожал плечами и буркнув что-то вроде "здешняя", отвернулся и продолжил несение вахты. Второй еще немного попялился вглубь конюшни, но затем тоже предался бдительному безделью.
Мой хороший, мой милый, давно я тебя не видела. Не обижайся, ну, не отворачивайся. Мы помчимся...далеко-далеко, походим по зеленым лугам. Ну да, от меня несет, ну не вороти ж ты морды. Держи сахару.
Лицо эльде неуловимо преобразилось, когда она достала из кармана кусочек сахара и на вытянутой ладони протянула коню, поглаживая его холку. Исчезли презрительные складочки в уголках губ, исчез недобрый высокомерный прищур. Такое мягкое и спокойное выражение на ее лице появлялось только тогда, когда она наблюдала смерть очередного добровольца, вызвавшегося ассистировать ей. Жеребец доверчиво посмотрел на хозяйку и мягкими губами взял с руки кусочек сахара. Мори поцеловала его в теплую морду и вывела вон из конюшни.
Конь смирно шел рядом, нарезая уже Эру знает какой круг по лугу. Мор налюбоваться не могла на своего красавца-Графита. Ей, несомненно, казалось, что грива у него, да и вообще шерсть, как серый шелк, на самом же деле, коняга была упитанная и блестящая, только сумеречным шелком там и не пахло. При всех своих достоинствах Графит цветом обладал благородным мышиным, и, под стать хозяйке, был поразительно коротконог, естественно, смахивая на пони. Если бы не крылья. Большие, по-настоящему серебристо-серые крылья, приклеенные к нему, кажется, от какого-то другого живого существа.
Отредактировано Мориэль (25-07-2010 00:04:13)
Поделиться401-08-2010 13:10:03
Дарёному коню в зубы не смотрят, если только вы не Старший военный лекарь Аст-Ахэ и ваше имя не Асгерд.
Асгерд была непоколебимо уверена в том, что зубы - сиречь главное достоинство коня, его основная составляющая и последняя надежда на нормальное функционирование. Можно сказать, конь без зубов - вообще не конь, и даже не лошадь, а просто штука с копытами - сплошной позор и разорение. Даже у сферических коней в вакууме, была уверена Асгерд, этого страшного ругательства ангбандских физиков, должны были быть зубы, ибо первым делом в сражении всякий порядочный и уважающий себя боевой конь получает именно в зубы, что бы там не говорили эти непрофессионалы-кавалеристы. Тут-то и выходило, что сила равна массе на ускорение, а значит, чтобы храбрая конская челюсть не предпринимала самостоятельные полёты при столкновении с вражеской булавой, она должна быть сделана как минимум из легированной стали. Легированной стали...
Асгерд задумчиво оглядывала морду стоящей перед ней крылатой лошади. Животное принадлежало как ей самой, так и местным конюхам, иными словами: находилось общей собственности Ангбанда. Жители звали его "Птычка", местные на матерном наречии - "saippuakivikauppias", ленивые - "kivi", а Асгерд - "Аневризмой". Отзывалась кобыла только на "Поди сюда" и на запах полынного самогона.
Старший лекарь, воздержавшаяся от каких-либо диалогов с животными, неумело залезла на "Птычку" и строго посмотрела на собравшихся. "Нас ждут великие дела, - говорил её взгляд. - И шашлык на берегу митримского озера".